4. РАСТВОРИВШИЙСЯ В БОГЕ
Бабаджи выходит из своего дома в половине одиннадцатого утра, высокий и красивый в своем белом одеянии, и обходит священные места, совершая молитвы в двух хаванах и Дарбар Сахибе, где на королевском троне хранится Гуру Грантх Сахиб. Все оставляют свои дела и застывают на месте, а по окончании каждой молитвы совершают земной поклон. После этого наш Возлюбленный уходит во внутренний двор, где проводит встречи с посетителями.
Пока Махарадж беседует с доктором Г.С.Анандом – главой отделения языка пенджаби Пенджабского Университета и организатором межрелигиозных семинаров в Гобинд Садане, помощники пытаются установить большой зонт и заслонить Махарадж-джи от жгучих лучей Солнца. По каким-то причинам установить на земле это приспособление им не удается. Стараясь действовать тихо и тактично и не беспокоить Бабаджи, они осторожно прыгают на основании зонта, а затем атакуют его молоточком. Тем временем я, счастливая, держу большой зонт, загораживая моего Возлюбленного от солнца. В конце концов они отказываются от своей затеи, загнав основание зонта в землю всего лишь на несколько сантиметров. Зонт, прикрепленный к нему, продолжает раскачиваться под легким ветерком. Я беспокоюсь, как бы его не сдуло на нашего бога, и какое-то время с опаской наблюдаю за ним. Но, хоть и покачиваясь, зонт стоит на месте.
Завтра мне предстоит выступить на межрелигиозной конференции, и я прошу Бабаджи дать мне совет. Он советует мне говорить о медитации, которая делает возможным все, включая понимание между религиями.
Затем Бабаджи продолжает прекрасный рассказ на эту тему. Я понимаю лишь отдельные слова на пенджаби и не могу даже видеть глаз Бабаджи, потому что на нем темные очки. Иногда я мельком вижу край его левого глаза за очками, и я концентрирую и мысли, и чувства на нем. Может, это Бог захотел, чтобы его речь была такой красивой для того, чтобы она лилась в пустой сосуд без всякого сопротивления интеллекта, потому что мой интеллект понять ее не может. Есть лишь любовь к тому Единому, который говорит всё это.
Медитировать – значит погружаться в молчание, глубокое молчание. В этой внутренней тишине вы теряете себя в творении Бога. Вы узнаете Создателя во всем творении: в дуновении ветра, в покачивании деревьев, в горах, вы чувствуете: «Это создано Тобой».
Если мы предъявляем хоть какие-то требования, то мы – не в состоянии медитации. Медитировать – значит слушать, слушать и слушать Бога. Слушать – значит растворяться в Боге, ощущая Его повсюду. В этом состоянии, как говорят сикхские Гуру, «иногда человек рыдает, иногда смеется, иногда молчит, но ничто, кроме Бога, не заботит его». Почему? Потому что он соединяется с Великой Реальностью. Никакие удовольствия в мире не могут сравниться с счастьем этого общения. Находиться в молчании – способ раствориться в любви к Богу, как и вайраг (полное погружение в бесконечную любовь и стремление к Богу, когда вас не волнует ничто другое).
Способность общаться с Богом постепенно развивается, когда вы проходите через различные ступени медитации. Прежде всего, очень важно сосредоточиться на своем иште (той форме Бога, которой вы поклоняетесь). Возвращайтесь к своему ишту в мыслях вновь и вновь, вновь и вновь. Постоянно концентрируйтесь на нем. И тогда постепенно, со временем, этот ишт в самом деле станет разговаривать с вами и любить вас. Он войдет в ваше сердце и поселится в нем. И когда вы будете есть или пить, вы вспомните: «Ой! Там же сидит мой ишт!», и не захотите доставлять неприятности своему Возлюбленному. Таково ваше состояние – это не сумасшествие, но и не мудрость.
После того, как вы станете медитировать и посвятите этому длительное время, даже одежда перестанет беспокоить вас. Что такое одежда? Что такое тюрбан? Что такое рубашка? Что это все? Гуру – это Свет».
Затем, по мере того, как вы будете расти в медитации, ваш возлюбленный ишт станет вашей собственной формой. Вместо того, чтобы видеть своего ишта, вы увидите еще одного себя. Вы испугаетесь и придете в замешательство: «Что случилось? Я сижу здесь, а это существо, которое выглядит совсем как я, сидит рядом со мной. Я делаю что-то своими руками, а он делает то же самое своими. Когда я прикасаюсь к своей одежде, он точно так же прикасается к своей. Когда я ем, он сидит рядом и ест вместе со мной». И опять в замешательстве вы то смеетесь, то плачете, то молчите, и ничто, кроме Бога, вас не интересует.
Потом обе формы исчезают – и ваша форма, и ваш ишт. В этом новом состоянии вы повсюду видите только Бога. Лишь тогда вы узнаете, что Он заставляет людей двигаться, деревья – качаться, а ветер – дуть, руководя всем движением. Вы осознаете, что все происходит по приказу Бога. Вы приходите в такое состояние, что не решаетесь сорвать цветок, потому что знаете, что в нем живет Вахегуру. Если вы хотите срубить дерево, то вы думаете: «Надеюсь, я не совершаю ничего дурного…»
Когда и ваш ишт, и ваша собственная форма исчезают, остается лишь Свет. Бог говорит с вами в форме света, дает приказы в форме света и проявляется повсюду в форме света. В этот момент, как говорит Гурбани (святые слова сикхских Гуру, воплощенные в Гуру Грантх Сахибе), «нет ни врагов, ни чужих, каждый в добрых отношениях со всеми». До этой стадии вы чувствовали гнев и враждебность, а теперь они ушли, и вы чувствуете, что, как говорит Гурбани, Бог находится в каждом, этот Свет, Вахегуру, Параматма, живет во всех. Теперь вам не нужно сидеть в медитации с закрытыми глазами, чтобы осознать Бога. Это было необходимо вначале, но, чтобы продвинуться дальше, вам нужно выйти за рамки этого, хоть это и очень трудно. На этой, более высокой, стадии духовного развития вы едины с Богом все время, идете вы, едите, пьете или разговариваете с кем-то. Вы в самом деле чувствуете: «Ты – это я, а я – это Ты, я – то же, что и Ты».
Это – не теория, прочитанная вами в книге, – это реальность. Именно гьян, внутренняя мудрость, пробудившаяся в вас, говорит: «Саб Гобинд хэ, саб Гобинд хэ» – «Все – Бог. Без Бога нет ничего. Ты управляешь всем во вселенной. Ты всемогущ, и Ты так заботишься о каждом!» То, что говорит гьян, бесценно. Когда же вы говорите то, что подсказывает вам ваш мозг, ваши слова не имеют ценности.
Вы на время становитесь спокойными, но вдруг что-то, похожее на фонтан, прорывается в вас, словно разливается океан. В состоянии вайрага вы постоянно говорите и поете о качествах своего Повелителя: «Ты – такой и такой, такой и такой…» Слова и мелодии, незнакомые вам, вырываются из вас, восхваляя Бога. Когда это произойдет, знайте, что вулкан, извергающийся внутри вас, – это источник гьяна. Вы видите своего Повелителя то перед собой, то позади себя, то справа или слева. Глядя на него, вы громко поете: «Ты – такой… Ты – такой…»
Это состояние души очень трудно описать так, чтобы и другие поняли. Махарадж говорит, что это все равно что дать сладости немому человеку и попросить его описать их вкус. Он попробует сладости, но будет не в силах описать их. У гьяна тоже нет языка, и никакой человеческий язык не сможет описать гьян. Никто не может описать цвет Света: Свет – это Свет. Как мне описать форму Бога, наполняющего все? Бог одновременно является и единым, и множеством. Бог – во всем, в каждом мгновении, Ему принадлежат и жизнь, и смерть, Ему принадлежат все небеса.
Когда вы почувствуете божественную радость и мудрость, вы почувствуете, что те радость и мудрость, которые вы можете выразить словами, намного меньше, чем величие этой реальности. Нет слов, чтобы передать истинное величие Света, чтобы описать духовную силу вашего ишта.
Однако, можно говорить о ценности медитации. Медитируя, вы обретаете способность достигать своих целей и желание служить, вы развиваете в себе сострадание, бесстрашие, гьян, самоотречение, любовь и получаете свободу от цикла смертей и рождений. То же самое можно сказать, прочтя о медитации в книгах, но трудно описать то, что вы ощущаете во время медитации. Гурбани говорит: «Из двух я стал единым». Как можно описать ощущение единства с Богом?
Медитация – это огромная сила, такая огромная, что нельзя ее описать. Но она – это все.